Любовь Звягина (г.Братск Иркутская обл.) Михаил Шпиц (г.Хадера Израиль) СЛУЧАЙНАЯ    ВСТРЕЧА

Давным-давно это было… Встретились на небесах две души. Ничуть не похожие. Одна обожала тепло, а  другая радовалась прохладе. Но чудо! Со дня   встречи стали они неразлучны.                                                                                   

Заметил их Бог. Созвал ангелов и приказал: "Пошлите эти души на землю,   только раздельно, да поглядим, найдут ли они и там друг друга. Даю на то "БРАХА" – благословение моё».

– Браха, – склонив головы, повторили ангелы, и, назвав одну душу "Бра", а другую – "Ха", исполнили желание Всевышнего.

Прошли тысячелетия… и  как-то однажды – в эфире – встретились двое: она из      Сибири, из прохладных необозримых просторов Прибайкалья, – из города Братск (заметьте, – "БРА"); и он, живущий в жарком, обрамлённом пальмами и эвкалиптами, средиземноморье, в городе Хадера (заметьте, – "ХА").

И вдруг: о! Невероятно! Исчезли  тысячи разделяющих их  километров. Исчезло множество различий в их жизни. Вмиг они объединились душами, сердцами, пылкой любовью к слову, к людям,  к Миру…                                                          

И, может быть, и про них написал В.С. Высоцкий:                                           

"Их голосам дано сливаться в такт,

И душам их дано бродить в цветах…"

ИТАК,     «Случайная встреча»

...Стоял жаркий августовский день. Сергей Борисович ушёл с работы пораньше. Причиной тому был его собственный день рождения. Обычно в такую погоду он спешил домой в душевую: насладиться потоком прохладных струй. Их звучание напоминало мелодии весенних горных ручейков, бежавших с далёких высот. Сергей убедил себя, что эта соната журчащей воды наполняла его новыми силами, молодила душу.

Однако сегодня Сергея Борисовича потянуло в самую гущу жары – в  центр города. Желание побыть в одиночестве, поговорить с самим собой нахлынуло неудержимо. Поздравительные речи, подарки, поцелуи, праздничный стол – подождут…

Хаос чувств оттачивал мысли, они упорядочивались, выливаясь, как правило, во что-то написанное. И эти свои "мысли вслух" Сергей Борисович обычно относил в одну местную газетёнку – просто так, забесплатно.

Вот и сегодня позвонил главный редактор и, после короткого поздравления,  то ли пошутил, то ли пожурил:

– Сергей, давненько ты не писал, люди жалуются!

– Спасибо, – смутился  автор.

Потом попытался слегка оправдаться: мол, летом даже и писать-то – жарко…  Хотя в душе, - он с тревогой отметил это некоторое время назад, – таилось недовольство  самим собой. Чего не хватало: "хлеба с солью", музыки, таланта? Можно ли честно ответить себе на этот вопрос?

За такими нелестными размышлениями Сергей Борисович совсем не обращал внимания на дорогу, только чувствовал волны горячего воздуха над раскалённой мостовой. Но вот его рассеянный взгляд "зацепился" за красочную обложку книги в витрине. Интересно, что важнее: цвет или ее содержание? "Каков был бы Ваш выбор, Борисович? А? – Взял бы цветную, а прочитал – интересную. Истинный «цвет» произведения – это то, что ты, Сергей, всё время ищешь. Ведь не стоит забывать, – мы живём не только в мире звуков, но и красок…"

А кстати, о звуках! Жизнь заставила нас изучать несколько языков, и очень часто – отнюдь не для поднятия интеллектуального уровня. Правильно? 

Точно, Сергей! Там, где ты проживаешь,

На том языке пишешь ты и болтаешь,

А ежели кто не учил, иль не может, –

Крышка ему,  даже врач не поможет!

– Вот скажи, Борисович, – не унимался Сергей, – какой же всё-таки язык родней? Первый, второй, третий?

– Бог рассыпал по земле, как и многое другое, массы буковок. В каждом уголке мира они разные. Ребёнок, ползая по ней, по земле-матушке, бессознательно собирает их, впитывая их звучание. Из букв он  строит слова, фразы, большие  предложения. Кто много накопил, тот свою речь сделал похожей на прекрасный ухоженный сад – орошённый знаниями и опытом, и потому яркий и просторный….

Вдруг эти мысли про сад нашей речи словно споткнулись: глаза Сергея Борисовича остановились на зелени маленького скверика. Так это же тот самый сквер! Ноги сами привели Сергея в этот знаменательный день – именно сюда. В душе поднялась настоящая  буря воспоминаний…  

Конечно же, встреча, случайная, именно!!! именно здесь. И именно сюда его почему-то потянуло в тот день. Да!  Здесь они впервые встретились. Совершенно случайно. Так ли всё просто? Что это – случай, совпадение? Собрать в единое целое день, час, её, его? Существует ли судьба, сила звёзд, Всевышний? Какая разница… Факт – «сложившаяся мозаика». Машинально сев на скамью, Сергей Борисович ушёл мыслями в прошлое.

Встреча... Молнии взглядов разметали миллионы искр, мгновенно угасших. Её внешность его не заинтересовала. В ней не было ничего необычного, привлекательного. Их отношения никак нельзя было назвать «с первого взгляда», однако с этого дня они больше не расставались. Нет, они не встречались каждый день, но ни на минуту он не забывал её. Сначала это было просто любопытно. Никаких чувств, только желание дотронуться, поговорить, окинуть полунасмешливым взглядом. «Главное, чтобы все оставалось в большом секрете», – вот что всегда волновало его. Однако со временем встречи стали необходимостью. Наверное, для собственного самоуспокоения, Сергей Борисович сравнивал жажду свиданий с шоколадкой. Можно прожить и без неё, но почти никто не отказывается.       

Мгновение! Всего лишь одно мгновение времени – и встреча  в прошлом. Облака сомнений, ветры надежд и опять неудержимое желание очередной встречи. Она никогда не отказывала. Всегда тихая, скромная, безропотно выслушивала его речи, была послушна его желаниям. Он держал её в руках, как маленькую Фею. Она же  молча нежилась. Обычно они встречались поздно ночью, только после того,  как всё уходило в глубокий сон. Всегда сдержанный с ней он становился другим. Поднимая её на руки прижимал к сердцу, поглаживал нежными, плавными движениями. Тихо и бережно снимал мешающие одежды. Она молчала, тихая, робкая русалка. В её молчании была великая магическая сила. Он чувствовал, и не противился этому, как будто парил в облаках, а может – и во всей вселенной. Она носила его на своем теле, то погружая в глубины земных недр, то поднимая на необозримую высоту. Это  было неописуемо прекрасно, несравненно и волнующе.

Есть такие моменты в жизни, которые невозможно описать, глядя со стороны. Они мгновенно теряют свою прелесть становясь прозаичными и обыденными. Почувствовать происходящее доступно только творцу. Поэтому Сергей Борисович очень бережно касался прошлого, боясь потерять хотя бы одно воспоминание, казавшееся ему хрупким, как хрусталь.

Он жаждал следующей встречи. Вся остальная жизнь ушла  в тень, за горизонт, на второй план. Они пытались встречаться днём. Не получалось. Исчезала прелесть, романтика и красота. Им нужна была божественная  тишина ночи. Тишина вселенной, где нет посторонних звуков. Тишина, полная  ароматов ночи.  Просто тишина.

Она продолжала молчать. А он – его руки, уста,  его пальцы – нежили и ласкали её упругое тело. Иногда он закрывал глаза, вбирая воображением всё окружающее, её и весь мир. В эти мгновения он чувствовал величие вселенной,  видел красоту райских садов, ощущал прохладу плывущих облаков и слышал тихий шёпот ночной жизни.

Вдруг Сергей Борисович уловил тихий  необычный шелест. Прислушался. Она запела ему. Он прижал её более страстно и  крепко. Затихла. Нежно погладил – запела, уводя его в себя глубже  и глубже, и продолжая петь. Петь  и играть. Пела ему, – им. Он не разбирал – о чём, но чувствовал  необыкновенное сказочное блаженство.

После этих встреч Сергей Борисович чувствовал себя обессиленным несколько нескончаемо длинных дней. Опустошение, головные боли, бессмысленность бытия. Затем приходило желание жить будничной обычной жизнью. Несколько дней спокойной нормальной жизни и… опять та же неземная тяга к встречам. Он пытался обратиться к своему разуму. Зачем? Кому это надо? Семья, дети, работа... Однако желание  встреч было неудержимым, и Сергей Борисович перестал бередить себе душу. Он просто отдался чувству.

О, как хороши тихие летние ночи! Её медленно движущееся тело излучает энергию, пряные запахи, неописуемые мелодии. Он не прислушивается. Они входят в него незаметно, по капелькам, наполняя тело величайшим блаженством. Она водит его по земле, окунает в океаны, возносит к небесам, поёт ему, смеётся, плачет. Теперь он всё различает, чувствует её и понимает. Он слышит журчание весенних ручейков,  нежное дыханье ветра,  хотя на улице летняя душная ночь. И тишина...

Сергей Борисович вздрогнул – круги перед глазами. Покалывает где-то возле сердца. Онемевшая рука в боковом кармане сжимает авторучку. Сонное состояние медленно проходит… А в памяти… на столе лежат исписанные листки бумаги. Карман белой, вроде бы довольно новой рубашки испачкан синей тушью. Вытащив авторучку из нагрудного кармана, он грозно ворчит: «Опять забыла колпачок, испортила ещё одну рубашку».

Сергей Борисович начинает спросонья, пока без интереса, перечитывать  написанное им. Его лицо оживает, в глазах появляется блеск. Вдруг  он вскакивает и, схватив её, нежно-нежно прижимает к сердцу, затем к губам. «Я нашёл это, нашёл! – шепчет он ей. – Я услышал тебя. Вот чего мне не хватало:  слышать мною написанное. Теперь можно начать писать серьезно».

Празднично-радостный, Сергей Борисович, спрятав свою любимую авторучку в карман, побрел к кровати. Погружаясь в объятия Морфея, его губы успели, улыбнувшись, прошептать:  «Моя любовница – авторучка».