Степан СЕРЕБРЯКОВ (г. Красноярск)

ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ ХРИСТА

(Рождественский сон)

Часть первая

Небесный дворец Бога-отца, трапезная, длинный стол. Полумрак. Тишина.

За столом по краям его сидят Бог-отец — создатель неба и земли и Бог-сын Иисус Христос.

Время года — шестое января, канун праздника Рождества Господня. Вечер. 2019 год.

Бог-отец

Зачем опять собрался ты, мой сын,

Туда, где льются кровь людей и слезы,

Где ты, Иисус, останешься один

В кромешной мгле в жестокие морозы,

Где гарь и смог затмили небеса,

Где власть одних другой страшнее власти,

Где лгут уста, улыбки и глаза,

Где мир в плену у золота и страсти!

Одумайся! Услышь отцовский глас!

Нам здесь полно заботы и печали,

Не для того тебя я, сын мой, спас,

Чтоб ты опять распят был палачами!

Не пощадят тебя и не поймут,

У них иная заповедь и планы…

Не промелькнет и нескольких минут —

Запишут без судилища в смутьяны.

Ты знаешь, что творится в их сердцах,

В монастырях, приходах их и храмах,

В их государствах, тюрьмах и дворцах,

В их душах — этих черных ямах!

И хоть не всюду скопище грехов

Над верою людской возобладало,

Но мало тех, кто чтит моих волхвов

И свет звезды, что путь им указала.

Таких людей по пальцам перечесть,

Сердца их разрываются от боли.

И слава им за то, что они есть,

И борются за праведную долю.

А ты мне нужен здесь для новых дел,

Для сотворенья жизни на планетах,

Я сердцем их коснуться не успел,

Но помню и храню в своих заветах.

Иисус

Прости меня, Отец, прости,

Я должен, я обязан возвратиться,

Молю тебя, Родимый, отпусти,

Сердца людей способны возродиться!

Я их спасу от бренной суеты,

От ненависти, зависти, злорадства,

Ведь я же — Спас, об этом знаешь ты,

Любовь — мой меч, мой щит, мое богатство!

С зачатия мы все ее рабы —

Достойна поклоненья и признанья,

Она не бросит в тяжкий час судьбы,

И не оставит боль без подаянья.

Я должен стать спасителем любви,

Дарованной Тобой земному люду,

Я помню сад, где пели соловьи…

И прежнего счастливого Иуду.

И мать свою, и Павла, и Петра…

Любовь их создала и окрыляла,

Была дороже злата, серебра

И никогда нигде не предавала.

Бог-отец

Остановить тебя я не могу…

Твоя душа сейчас не внемлет взору.

И вряд ли, Сын, тебе я помогу,

Ведь ты идешь в Содому и Гоморру…

Которые восстали из руин,

Из праха-похоти, из пламени-разврата.

Теперь там дьявол властвует один —

Земля его и вотчина, и хата.

Я грех наказывал, а грешников прощал,

Народы звал к раскаянью и вере,

Я странам их погибель предвещал,

Но тщетно — мне никто не верил.

Насилие, аборты, грабежи,

Концлагеря, чудовищные гетто…

Зачем все это, Сын, — скажи?!

В их душах не осталось больше света…

И крепи Нового и Ветхого Завета

Трещат под тяжестью предательства и лжи.

И Дуб Мамврийский сгинул навсегда,

Не возродил, не спас свою дубраву.

Я Аврааму все сказал тогда…

Предвидя человеческую драму.

Рассказчик сна

Иисус покинул дом под Рождество,

Спустился на заснеженные скалы,

Внизу был праздник — жизни торжество,

Гремела музыка и пенились бокалы.

Озябший мальчик с шапкою в руке

Стоял у новоявленного храма,

Ладья в огнях катилась по реке,

Горели окна, множилась реклама.

Петарды распускались как цветы,

Переливались, вспыхивали, гасли,

Закат был преисполнен красоты,

И ангелы несли на крыльях ясли…

Сияла Вифлеемская звезда,

Взойдя на полотняном небосводе,

Она сияла нынче как всегда —

В Великий праздник при любой погоде.

Сновали Санта-Клаусы вокруг,

И ряженые пели и смеялись.

Один из них Христа увидел вдруг

И указал, и люди растерялись…

И зашумели, словно водопад,

В ущелье гор стремящийся укрыться.

Господь был людям очень, очень рад.

И воспарил над ними словно птица.

А воспарив, внезапно услыхал,

Какой-то шум вверху над головою —

В него, прицелясь, юноша стрелял,

Но нимба свет закрыл Христа собою.

Машина уходила в облака —

Железная невиданная птица…

Болело сердце, левая рука,

Ему хотелось плакать и молиться.

Толпа ревела. Зарево зарниц

Раскалывало небо на осколки

И чей-то зоркий взгляд из-под ресниц

Мелькал в толпе, как дуло от двустволки.

Рождественская елка в тот же миг

Опасно накренилась и погасла,

А ветром сорванные маски и парик

В той вакханалии искать было напрасно.

Все завертелось, все переплелось —

Гирлянды, вопли, музыка, студенты,

Прохожие, которых собралось

Не меньше тысячи, цветы, аплодисменты.

Гул становился шире и сильней,

Потоки глаз — взволнованней и строже.

И не понять откуда взявшихся свиней,

Ловил мужик на борова похожий.

… Иисус пытался крикнуть и не смог,

Тогда он улыбнулся через силу,

Спаситель мира, всемогущий Бог 

Узрел свой крест, свой камень и могилу.

Увидел все, что здесь произойдет —

Не после… а сейчас, через мгновенье,

Увидел день, который не придет,

И страшный взрыв, и душ столпотворенье.

И он закрыл ладонями глаза,

Глаза людей беспомощных, безвольных,

И щеку Божью обожгла слеза,

Слеза любви и бесконечной боли.

… Огромный гриб из пепла и огня

Заглатывал дрожащую планету…

Иисус

Я опоздал, Отец, прости меня —

Не внял твоим ни просьбам, ни совету!

Не знал, что день рожденья моего

Земляне изберут, чтоб поквитаться…

Прости о, Отче! сына своего!

Прости меня, но я решил остаться.

Рассказчик сна

Фигура в белом бродит, посох сжав,

Над нею нимб и облака из пыли,

А воротилам ядерных держав

Столы в подземных бункерах накрыли.

Продуктов хватит в них на сотни лет

И воздуха, и света, и лекарства,

Чего в тех подземельях только нет!

Но нет любви, как впрочем — государства.

Там крысы заведутся… и клопы,

Со временем полезут во все щели…

Иисус

Всесильные правители! Столпы! —

Вы наконец своей достигли цели!

Весь шар земной лежит у ваших ног,

Вы обрели покой и утешенье.

И спорите теперь: когда же Бог

Отпустит вам земные прегрешенья.

Но главное! — Вы так и не смогли

Уйти от предрассудков и коварства,

Вы не хотели, чтобы обрели

Любовь между собою государства.

Ведь был же шанс — иную жизнь начать…

Без войн, без термоядерной угрозы.

Всего-то надо было не молчать,

А бить в набат, когда струились слезы…

И вече собирать, и говорить

Без лжи, лукавства — словно перед Богом.

Народам вашим так хотелось жить!

И в мир идти по всем его дорогам.

Рассказчик сна

Господь присел на черный ком земли,

Присыпал пеплом ноющие раны…

Иисус

Когда-то здесь грузились корабли,

Чтоб плыть через моря и океаны,

Всходило солнце, чайки над волной

Парили и взмывали в поднебесье,

И жены под столетнею сосной

Сидели, глядя вдаль и пели песни.

Рассказчик сна

Все это сгинуло отныне навсегда,

Мороз крепчал. Обугленные трупы,

Обломки зданий, камни, провода

Снег спешно одевал в свои тулупы.

Часть вторая

Разрушенные здания, храмы, мосты. Страшный холод сковал все вокруг.

Мгла и завывание ветра. На небе ни звезд, ни луны.

Иисус

Тот мальчик!.. Возле храма!.. Где же он!?

Неужто поглотила бесконечность?!

Его я видел — это был не сон.

О, зло людское! О бесчеловечность!

Рассказчик сна

Господь нашел его среди руин,

Под алтарем, упавшим после взрыва.

Мальчонка там лежал совсем один,

Казался мирно спящим, невредимым.

Иисус согрел дыханием своим

Его чело, холодные ручонки,

Убрал алтарь, довлеющий над ним,

Коснулся взглядом маленькой иконки.

Ушам своим не веря, услыхал

Едва произносимую молитву.

Прислушался и сердцем просиял:

Уста ребенка продолжали битву…

За веру, за любовь, за тишину,

За радость откровения, за счастье,

За то, чтоб никогда не знать войну,

Война несет в себе и горе, и ненастье.

Бедняга не очнувшись умирал,

Слова молитвы быстро угасали,

Господь их подхватил и дочитал —

Ведь «Живый в помощи…» творилась небесами.

Иисус стоял на посох опершись,

Слеза из глаз катилась за слезою.

Он перелистывал промчавшуюся жизнь,

Как Книгу Бытия перед грозою.

Он вспомнил тех людей, кому помог

Уйти от лютой смерти, от болезни.

Так почему же здесь сейчас не смог

Вернуть ребенку жизнь его и песни?

Он возопил:

Иисус

… Скажи, за что, Отец,

Ему дано такое испытанье!?

За что его настиг такой конец!? —

Безвинное убогое созданье.

Ему бы в этом мире жить да жить,

Встречать свои закаты и рассветы,

Одной великой истине служить…

И исполнять священные заветы!

Какой греховный пагубный изъян

Таился в сердце этого ребенка?

Он не обидел даже муравья,

Сокрыл от утопления котенка.

Он нищ и болен — вот его порок…

Его судьба, как многих — незавидна.

Слепой малыш, родившийся без ног,

Жил на протезах — это ль не обидно?

… Отбросы жизни, придорожный сор…

Таких детей не счесть на белом свете:

Мать — наркоманка, отчим — злостный вор,

Но — это дети, Отче, наши дети!!

Прошу Тебя: спаси его, Отец ,

Я не могу. Ресурс чудес не вечен…

Ты забери ребенка в свой дворец,

Пока морозом труп не изувечен.

И душу обновленную вдохни,

Заставь переодеться и умыться.

Прошу тебя: верни его, верни!!!

Пусть думает, что это ему снится.

Пусть радуется солнечным лучам,

Прозрев, увидит радужное небо.

И, прикоснувшись в Пасху к куличам,

Вдохнет святой волшебный запах хлеба.

… Я больше ни о чем не попрошу,

Уйду во льды, не вымолвлю ни слова,

Свой праздник покаяньем завершу,

Взамен вина и праздничного плова.

Рассказчик сна

На черном небе вспыхнула звезда.

Ее огонь все ярче разгорался…

Иисус остался с нами навсегда…

На этом сон мой грешный оборвался.

Его бы можно было продолжать,

Но Рождество уже открыло ставни.

Бесспорно, кто-то будет возражать,

Ну что ж, друзья, ведь это сон недавний…

Он позабудется со временем, уйдет —

Рождественские сны неповторимы.

И над землею солнышко взойдет.

Сперва над крышами и пеплом Хиросимы.

… Далекий голос приказал мне встать,

Три раза на восход перекреститься,

И все, что я увидел — записать,

А после… сжечь, но сжечь я не решился.