Екатерина СТОЛЕТОВА (г. Москва)

* * *

Октябрь — и небосвод строчит дождями,

И ветер рвет зонты, шарфы и души.

Плывем мы городскими площадями,

Не находя ни миллиметра суши.

Надежду потеряв на зонтик хлипкий,

Готовый не вполне к метаморфозам,

Осознаем, что не было ошибки

В сегодняшних безрадостных прогнозах.

Согнул нас ветер, сделал ниже ростом.

В прозрачных пальцах зонтики сжимая,

Мы грезим под колючим косохлёстом

О залитом теплом и негой мае.

Не ошибусь, наверное, ничуть я,

Когда, пройдя в конце концов все воды,

Скажу: мы были — люди сухопутья,

Ну а теперь мы — люди непогоды.

* * *

«Вот снова не проедешь, не пройдёшь, —

Ворчат старухи, — снегу намело-то».

А вечер во Всехсвятском так хорош:

Здесь небо отливает позолотой.

Звенит мороз. Природа замерла —

И слушает, как зимний ангел дышит...

И дивными шарами купола

Парят над занесённой снегом крышей.

Весь мир наполнен духом января:

С небес на землю льётся вальс старинный,

И под него снежинки-балерины

Кружатся в мягком свете фонаря.

Ладоге

Обернувшись кошкой и играя,

Солнце вертит на воде клубок.

Я на память об озерном крае

Этой нити увезу кусок:

С городом делиться буду светом,

Брызгами, мечтами... Край озер,

Я хотела б стать твоим поэтом!

Я бы пела Ладоги простор.

Я бы пела и камыш, и вереск,

Радугу, лежащую в волне,

В шубе леса отдаленный берег,

Рыбу с серебринкой на спине.

Пела б то, как катерок моторный

Вздрогнул, заурчал и был таков.

Как судьба нас в этот край озерный

Привела из дальних Озерков.

* * *

Гляжу я, нос прижав к стеклу,

На поседевший город:

Уходит пешеход во мглу,

Лицо упрятав в ворот.

И ветер воет как беда,

Швыряя снег по крыше.

А у меня кипит вода,

Варенье есть из шишек.

Теплу велела я царить —

И газ горит на кухне.

Кричу зиме: «Кончай дурить!

Давай-ка чаю ухнем!»

Кричу ей, глядя из окна

На вьюжную картину:

«Пусть воцарится тишина

Под звёздной паутиной!

Ты там ревёшь, сходя с ума,

Я тут в тепле скучаю.

Не лучше ль нам с тобой, зима,

По-свойски выпить чаю?»

Отодвигаюсь от окна,

Мой нос, бедняга, пухнет...

Рву створку — р-р-раз! И вот она

Врывается на кухню.

* * *

Память тревожит меня. Временами

В сердце дождем проливается грусть.

Детство теперь обращается снами.

Ну, или я ему, может быть, снюсь?

Был целым миром кусочек столицы,

Солнце ныряло с небес в гаражи.

В книжке волшебно звенело копытце,

А во второй хлопотали чижи.

Двор и площадка тонули в сирени.

Что там за ними — да кто же поймет?

Был подорожник для сбитых коленей,

А при простуде — ромашка и мед.

Взрослая жизнь — это новые лица,

Встречи, разлуки и ворох грехов.

Выросла вместе со мною столица,

Дал мне Господь и друзей, и стихов.

Все мы с тех пор изменились порядком,

Но, как святыню, в душе бережем

Мир, ограниченный детской площадкой,

А со второй стороны — гаражом.

* * *

Как светел в зимний день Тверской бульвар...

Я вслушиваюсь в отзвуки былого.

Прохожими заполнен тротуар

У храма Иоанна Богослова.

Я слышу скрип ботфортов, шорох шуб

И речи старомодной обороты:

Их вспоминает многолетний дуб,

И помнят их Никитские ворота.

Как светел в зимний день Тверской бульвар...

И как искрятся Сытинский, Столовый...

Морозно. Над Москвой клубится пар.

Звонят у Иоанна Богослова.

* * *

Зима как тяжесть на мои ложится плечи.

Твержу себе, что живы будем — не помрём.

И, не решаясь мне ни в чём противоречить,

Грустит мой город, осаждённый декабрём.

Зима, как всем давно известно, мягко стелет,

И поседели наши клёны во дворе.

Под безучастное кружение метели

Я существую в неуютном декабре.

И город мой стал на меня глядеть с опаской,

И мне самой не мил декабрьский мой надлом.

Прошу я зиму: «Обещай, что станешь сказкой.

И подпиши сегодняшним числом».

* * *   

Искать добро — какой глупец решил?

Добро — оно совсем простая штука!

Внук вратарем. А дедушка спешит

К воротам — заслонить собою внука.

Искать добро? Да оглянись вокруг!

Вот новая в альбом тебе картина:

Сегодня был один везучий жук

Мальчишками спасен из паутины.

Искать добро? В окошко посмотри!

К твоим дверям оно шагает прямо.

И в дверь звонит. Ну что же — отопри.

Встречай добро: пришла с работы мама! 

* * *

То, что в жизни есть боль, — не беда.

Счастлив будешь смириться ты с нею

И принять её просто, когда

Ты поймёшь: пустота-то страшнее.

Пусть в долгах ты — сейчас и всегда —

И с похмелья, и сильно простужен.

Это значит не много, когда

Ты на свете кому-нибудь нужен.

Жизнь, по сути, лишь миг бытия,

Вздох, момент. Но и в этом моменте

Много смысла, когда есть друзья —

Настоящие — в длинной френдленте.

И пусть шире не та полоса.

Сбиты ноги. Как му́ка дорога.

Но ты счастлив, когда в небеса

Взгляд направив, увидел там Бога.

Пусть ты падал хоть сто раз подряд,

Пусть грешил, заблуждался без меры...

Всё равно ты практически свят,

Когда в сердце есть правда и вера.

* * *

Лето — изумрудное,

Лето — одуванное

Кое-где разбавило

Зелень янтарём.

Осень же уютная,

Сонная, диванная

В чашку мне добавила

Мёду с имбирём.

Лето голопузое,

Яркое, малинное,

Учит географии

Нас в краю любом.

Осень рыже-русая

Вечерами длинными

Ставит фотографии

Летние в альбом.

Лето чемоданное,

Шумное, вокзальное,

Заструилось весело

Солнце над рекой.

Осень же туманная

Золото сусальное

На кусты развесила

Щедрою рукой.

Лето мармеладное

Ягодное, сочное.

Манит нас просторами

Луг за ручейком.

Осень листопадная,

Ниточно-клубочная

Вяжет шарф с узорами

Тоненьким крючком.