Dixi

Архив



Юрий КОРЕНЕВ (г.Иркутск)  ГОНИМЫЕ ЧЕСТЬЮ

Коренев 

Действующие лица:

Макар – пилот гражданской авиации

Анна  – жена Макара

Виталий – военнослужащий

Наталья – жена Виталия

Вадим – друг Макара

Светлана – однокашница Вадима

Петр – муж Светланы

Официантка

Прапорщик – сослуживец Виталия

 

 

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Сцена первая

Время за полночь. Типичный пивной ресторан  в невысоком подвале каменного дома. Большой зал,  поделенный кирпичными полукруглыми сводами  на  несколько помещений. На стенах висят репродукции  домов и улиц старого города. В ресторане стоит легкий гул. Из соседнего зала периодически доносятся  смех и громкие голоса, играет музыка.

На переднем плане  стоит вытянутый деревянный стол, окруженный с одной стороны лавкой, а с другой – двумя деревянными массивными стульями. На одном из них сидит Виталий – коренастый мужчина с волевым подбородком лет тридцати пяти в военной форме цвета хаки с пагонами капитана, с расстегнутым  воротником военной рубахи без галстука.  На столе стоят несколько пивных кружек, часть из которых пусты, и неполная бутылка водки. Виталий,  не торопясь, налил в рюмку водку и выпил залпом, запил пивом, вытер губы рукавом  с шумным выдохом, затем,  подперев склоненную голову рукой, в задумчивости уставился  в одну точку. В это время напротив Виталия чуть в стороне, по высокой лестнице, которая начинается за шторой, держась за перила, неуверенно спускается Макар – подтянутый мужчина в форме летчика гражданской авиации. Макар оглядывается по сторонам. Внизу к нему быстро подходит улыбающаяся девушка в немецком национальном костюме – официант. В руках у нее большое красочное меню с картинками.

МАКАР.  Есть свободные места?

ОФИЦИАНТКА.  Да, правда, очень немного, поэтому не раздумывайте.

МАКАР  (возмущенно, но без энергии). А я и не раздумываю.

ОФИЦИАНТКА.  Вы один?

МАКАР (грустно). А разве не видно?  (демонстративно разводит руками по сторонам)

ОФИЦИАНТКА (не обращает внимания на  реплики). Вы курите?

МУЖЧИНА.  Да, курю!

ОФИЦИАНТКА. Вы ведь не будете возражать, если вас в зале для курящих подсадим за столик к мужчине, который так же пришел один, он не возражает.

МАКАР (безразлично). А мне без разницы, подсаживайте. 

Официантка разворачивается и идет по направлению к столику, за ней  Макар.

МАКАР.  Даже лучше, что не один, хоть будет с кем выпить, не алкоголик же я.

 

Увидев лавку возле стола, Макар с интересом рассматривает ее, как будто впервые видит такой предмет мебели в ресторане, затем несколько неуклюже отодвигает ее и присаживается в пол-оборота к зрителям напротив Виталия, приветствуя того легким взмахом головы. Виталий никак не отреагировал, продолжает о чем-то думать, не меняя позы и не замечая соседа. Официантка Макару протягивает меню. Он разворачивает  его и удивленно периодически глядит то на официантку, то на стол, то на соседа, то вновь в меню. Делает какие-то распоряжения официантке, она записывает, затем забирает со стола пустые кружки и удаляется.

 

МАКАР (задумчиво). Видно, мне моя вечерняя посиделка обойдется  не в одну тысячу рублей, но теперь  уже все равно. К чему думать о планах, когда сгорели тылы.

Небольшая пауза.

Макар закуривает и выдыхает дым на Виталия. Тот постепенно выходит из оцепенения и впервые замечает своего соседа. Рассматривает его в упор.

Официантка приносит Макару кружку пива и бутылку водки. Наливает водку в рюмку и уходит. Макар быстро выпивает. Виталий, не двигаясь, молча наблюдает. Затем Макар наливает в свою рюмку и подносит к губам, но замечая пристальный взгляд Виталия, замирает, и показывает тому взмахом головы на свою бутылку, жестом свободной руки предлагает  налить. Но тот отрицательно машет головой  и наливает водку из своей бутылки.  Они молча выпивают, глядя друг на друга и запивают пивом. Виталий немного отстает в движениях.

Небольшая пауза.

Виталий,  как гипнотизер, не моргая, смотрит на Макара, разливает из своей бутылки в две рюмки и подает одну левой рукой Макару. Протягивает правую ладонь через стол.

 

ВИТАЛИЙ (небрежно). Виталий.

МАКАР (вежливо улыбаясь). Рад познакомиться. Макар. (жмет протянутую руку)

Они чокаются и выпивают. Виталий достает из пачки сигарету и закуривает, Макар в той же последовательности повторяет. Видно по движению его тела, что он порывается что-то сказать Виталию, но не решается.

Небольшая пауза.

 

МАКАР (с горечью в голосе). Ты не поверишь, сегодня вечером пришел домой неожиданно для жены и застукал ее с любовником.

ВИТАЛИЙ  (уверенно). Почему же не поверю, еще как поверю! По твоей форме видно, что ты летчик, значит, часто не ночуешь  дома, а бабам только это подавай.

МАКАР. Я пилот, должен был сегодня по плану улететь в Москву. Попрощался с женой рано утром. И надо же было такому случиться, непогода…  привела меня домой нежданно-негаданно. Рейс все откладывали, а потом и вовсе отменили и отправили нашу смену отдыхать. Представляешь, когда я открыл дверь квартиры своим  ключом, оторопел от неожиданности, увидев на кухне жену в домашнем халатике и незнакомого мужика напротив. Они мирно распивали коньяк. Это в десять-то вечера?!                                                                                                                                                          ВИТАЛИЙ. И что ты сделал?

МАКАР. Да в том то и дело, что ничего. Это было для меня так неожиданно, как гром посреди ясного неба. Мы поженились три года назад, жили душа в душу, как мне казалось, любили. Планировали завести детей, хотели квартиру купить, деньги копили. Я ужом изворачивался,  за любую халтуру хватался. Да и она старалась, как могла. Короче, планы строили на будущее. Поженились-то мы уже довольно поздно, мне тридцать тогда стукнуло, а ей – двадцать восемь. И вдруг….                                                                                                                      

ВИТАЛИЙ (перебивая). Слушай, а что ты не разобрался? Может, ничего и не было, мало ли кто мог сидеть с твоей женой, может ее родственник, брат какой-нибудь?

МАКАР (уверенно). Да о чем ты! Нет у нее в Иркутске таких родственников, которых я не знаю. Она не местная, из Краснодара приехала по распределению. Да и на ночь глядя, когда муж в командировке, кто в гости ходит к замужней женщине? А что не разобрался, сам не знаю. Я вообще не из робкого десятка, боксом занимался пять лет. Может, надеялся, что она меня догонит и сама все расскажет (усмехается) Смешно, да?

Маленькая пауза.

МАКАР. Понимаешь, день  выдался тяжелым, еще и похолодало. Когда домой шел, мечтал только об одном: поскорее лечь спать, прижаться к своей  Анечке, так сказать, обрадовать ее скорым возвращением.  Когда ключ в замочную скважину вставлял, уже представил горячий чай с медом, теплое тело жены, мягкую постель.  И вдруг!… Вот сейчас и сам думаю – и что я просто ушел?  (оправдываясь) А может, пожалел себя, инстинкт самосохранения сработал? Я ведь и убить смог бы. Ну, посадили бы меня, кому бы я что доказал?  

                                                

ВИТАЛИЙ. И что теперь думаешь делать?  

                                                                                                

МАКАР  (с горечью). Сам не знаю. Вся жизнь за мгновение перевернулась, все планы разрушились.                                 

Небольшая пауза.

ВИТАЛИЙ (сочувственно). Да, паря, не просто тебе. Одно могу сказать, что время лечит. Но вот где сил-то найти для этого времени?   (Небольшая пауза. С горечью.)  Да что тебя учить, сам я почти в таком же положении.

МАКАР (вскинул голову от неожиданного перехода и немного откинулся спиной назад).   Да ну?! (с интересом) А у тебя-то что произошло?

Приходит официантка, приносит большое блюдо с колбасками и тушеной капустой,  ставит ближе к летчику, но затем, посмотрев на Виталия, демонстративно передвигает блюдо на середину стола. Меняет пепельницу, забирает пустые кружки. Что-то спрашивает у них и уходит. Виталий разлил водку по рюмкам и один залпом выпил.

ВИТАЛИЙ. Как ты понял, я военный.  Сам понимаешь, нас иногда командируют в точки напряженности, типа Чечни, для оказания помощи в наведении порядка братским народам. В последний раз меня отправили три месяца назад. Наша встреча с женой после моего возвращения превратилась в очередной медовый месяц. Благо, мне отпуск  дали на несколько дней. Короче, из дому мы почти не выходили, только любовью занимались. Но все хорошее кончается. Вышел я на службу, солдат уму разуму учить.

На сцене свет постепенно гаснет на фоне  продолжающегося рассказа. Ресторанный шум  стихает, замещаясь постепенно маршевой музыкой, на фоне которой раздаются едва слышимые плохо различимые строевые команды: Смирно… Шагом марш…. Равнение направо… Левой…. Левой…

Изменения происходят на фоне продолжающегося рассказа.

ВИТАЛИЙ. В обед ко мне  приходит прапорщик, мой приятель родом  с гарной Украины и как-то мнется, что ли. Понимаю, что он  хочет мне что-то сказать, да не решается и все глаза в сторону отводит, короче, чувствую, не договаривает что-то. Я не выдерживаю и сам начинаю допрос.

Сцена вторая     

На  площадке в стороне появляется слабый луч прожектора, который, усиливаясь, выхватывает  из темноты щуплого неказистого ссутулившегося прапорщика, сидящего на табуретке возле письменного стола, за которым сидит подтянутый и бодрый Виталий.

Поведение прапорщика выглядит несколько пародийно шутовски, у того страх и смущение на лице.    

ВИТАЛИЙ. Давай,  выкладывай, зачем пришел? 

ПРАПОРЩИК (смущаясь, высоким голосом). Виталя, як у тэбэ с  Натальей?  

ВИТАЛИЙ (весело). Да все о, кей! (насторожившись) А что?

 

ПРАПОРЩИК. Да ни, ничого. Так просто.

 

ВИТАЛИЙ. Ты давай карусель не устраивай, если что знаешь, выкладывай. (рассуждает вслух бодро, улыбаясь)  Чего выкладывать-то про Наташку, верную мою любушку. Не любила бы – не ждала так, как ждет. Ведь,  когда я вернулся, почувствовал каждой своей клеточкой, что не было у нее давно мужика. Ведь когда баба хочет любви, все жилы ее кровью наливаются при близости с мужиком. Она становится как натянутая струна, ждущая  своего музыканта. (уверенно) А я свою Наташку знаю, сексом без любви она заниматься не станет, а любит она только меня. Я был первый у нее мужчина и единственный.

 

ПРАПОРЩИК (все больше сжимаясь в комок).  Да ничего я не знаю. Ну, почти ничего, да забудь …

Настроение Виталия резко переменилось. Он соскочил со стула и подошел к прапорщику, схватил за лацканы кителя.

ВИТАЛИЙ (со злостью). А ну, говори!

ПРАПОРЩИК.  Да погодь ты! Задавишь ведь меня. Тогда ничего вообще не узнаешь.

Виталий остановился,  вернулся на прежнее место. Наклонился через стол в  сторону прапорщика,  угрожающе смотря тому в глаза. Прапорщик еще сильнее сжался. Затем скороговоркой запричитал так, как если бы ему дали очень мало времени и в любой момент могли  прервать.

ПРАПОРЩИК. Виталя, ты ведь друг мне, поэтому я пришел. Ты ведь все равно  узнал бы це новину рано или поздно. Короче, в части появились фотки твоей жены в обнаженном виде, где ее и спереди, и сзади, ну, одним словом, всяко разно….

ВИТАЛИЙ (потрясенный вскочил). Что?!!! К-какие фот- т-тки? М-моей Н-на-т-таш-шки?

Присел обратно на стул, чуть не промахнулся. Что-то еще хотел сказать, но не смог. Молча стал смотреть на прапорщика. Его руки лихорадочно обшаривают все карманы, пока не находят носовой платок. Виталий шумно высморкался, затем этим же носовым платком обтер лицо. Прапорщик наблюдает со страхом за Виталием, ерзает на табурете,  пытаясь  что-то сказать.

ПРАПОРЩИК (умоляюще смотря, вкрадчивым голосом). Ты только погоди, будь ласка, ничего не делай. Я сначала тебе все расскажу, а потом …..

ВИТАЛИЙ (резко перебив, грозно). Где фотографии? Покажи!

Прапорщик дрожащей рукой полез во внутренний карман кителя и, доставая, случайно уронил цветные фотографии. Они рассыпались по полу.  Виталий стал медленно поднимать их, внимательно разглядывая.

ВИТАЛИЙ (постепенно теряя уверенность). Что ты несешь! Это не моя жена! У этой волосы распущены, и она держит бокал. (поднимает другие). Ну, понял, да? Моя жена вообще не пьет и не ходит с распущенными волосами. Да это просто фотомонтаж. (Разглядывает все новые и новые фотографии.  Собрал их, разложил  на столе, сам тяжело опустился на стул.  Подперев  руками голову, стал молча изучать. Пауза. Не отрывая взгляда от фотографий, разговаривает как бы сам с собой.) Как сейчас говорят вороватые политики, когда их ловят с поличным, ну, типа не я это, а кто-то, похожий на меня. Вот так и я бы хотел сказать…  да не могу. (с горечью) Это моя жена.

Виталий неожиданно вскочил, ударил кулаком по столу и завыл волком. Дрожащей правой рукой попытался расстегнуть на поясе кобуру пистолета. Прапорщик подбежал и двумя руками схватился за его правую руку, насел всем своим весом. Виталий сперва попытался освободиться, но затем обмяк и  присел на свой стул.

Пауза.

ВИТАЛИЙ (очень спокойным голосом). Расскажи, где ты их взял?

 

ПРАПОРЩИК (сильно испугался, не может успокоиться. Говорит эмоционально, дрожащим голосом). У солдата отобрал около мисяца назад, а он сказал, что нашел на вулице. Может, и не врет. Я их бачил  и у других офицеров и прапорщиков.

ВИТАЛИЙ. То есть знают все или почти все. А что говорят?

ПРАПОРЩИК. Все в шоке. Ведь твоя Наташка всегда производила серьезное впечатление, как у нас в Украине говорят: «Бачить глаз, а зуб не дістаней раз». Ни с  кем ни-ни, хотя многие пытались ее закадрить в части. Сам ведь знаешь, здесь делать особо нечего, вот и бесятся все, как могут, особенно холостые офицеры. Були б пирижки – будуть и дружки! Да ты и сам нередко этим занимался, пока не женился. Но Наташка никому даже намека не давала, это я точно знаю.  Поэтому все в шоке. Многие сомневаются, что это не фотомонтаж. Другие говорят, что в тихом омуте черти водятся! 

Сцена третья

Прожектор медленно гаснет. Маршевая музыка постепенно замещается усиливающимся гулом ресторана. Через некоторое время вся сцена вновь  освещается. За столом в ресторане сидят Виталий и Макар.

ВИТАЛИЙ  (продолжает рассказ, как будто он не прерывался). Тогда у меня была только одна мысль – убить! Убить ее, а потом себя. Или только ее или только себя,  застрелиться. Короче, выбор был небольшой: или убить ее, или застрелиться, либо сделать и то, и другое. Хорошо, что меня на секунду задержал мой приятель. Этого хватило, чтобы рассудок вернулся ко мне. Сердце мое сильно билось, в висках пульсировало. Но мозг вернулся в рабочий режим. Возможно, сыграл мой военный опыт, когда приходилось неоднократно бывать в ситуациях на грани применения оружия, и только выдержка спасала от ненужного кровопролития. Помню, я тогда  достал из заначки бутылку водки и залпом выпил. Мне стало немного легче.

Небольшая пауза.

ВИТАЛИЙ. Потом я стал вспоминать все детали нашего последнего расставания с женой перед командировкой. Все было как всегда. Мы не ругались, говорили о том, что скоро отпуск, планировали мое досрочное увольнение из армии и…(ударяет себя ладонью по лбу) Тут меня как током ударило: а почему мы говорили об увольнении, может, она хотела замести следы своих похождений?..  (маленькая пауза.)  Но нет, все было не так, тогда я начал разговор, вспомнил своих родителей, которые доживали свой век под Воронежем –тепло средней полосы, фрукты… Захотелось домой, вот мы и начали говорить о возможности досрочного увольнения. Она тогда прижалась ко мне и сказала: (копируя тембр голоса и интонацию жены с некоторой иронией.) «Я с тобой готова  хоть на край света!» Короче, все было нормально, и расставались мы, как будто прощались навек. Ведь все могло случиться со мной, я же не на прогулку уезжал. А когда вернулся, был великолепный прием, любовь, как в первый раз, и даже больше. (маленькая пауза.) А может, потому и больше, что чувствовала вину за собой?

Виталий стал ерзать на лавке. Разлил по рюмкам водку. Выпили молча, не чокаясь. Виталий сделал несколько крупных глотков пива и закурил сигарету, делая глубокие затяжки.  Постепенно он глубоко ушел в себя, уставившись в одну точку.

Из соседнего зала доносится негромко песня Сергея Захарова: «Любовь, любовь…»

МАКАР (массирует рукой грудь в области сердца. Рассуждает вслух). Вроде на сердце моем немного отлегло. И  вправду, надо было поговорить с женой, может, ничего и не было?  Конечно, я просто люблю свою жену, поэтому ревную, а значит все не так уж и плохо. У капитана намного хуже.

Пауза.

Музыка сменяется привычным гулом ресторана. Виталий, как будто услышав, повернул голову в сторону Макара и продолжил.

ВИТАЛИЙ (глубоко вдохнул и шумно выдохнул). Одним словом, я едва дождался вечера и пришел домой, как ни в чем не бывало (свет на сцене гаснет, передвигается круг. В темноте продолжается рассказ Виталия).  Поужинали вместе, даже любовью позанимались, чтобы жена ничего не заподозрила.  И когда жена уже собралась спать, я неожиданно предложил ей посмотреть  фотографии, которые  заранее приготовил.

 

Сцена четвертая

 

Свет на сцене постепенно усиливается. Перед нами новая декорация. Небольшая комната с зашторенным окном, посередине широкая кровать, на которой под одеялом на спине лежит со стороны зрителей жена Виталия Наталья хрупкая  невысокая девушка двадцати пяти лет с привлекательным лицом и невинными глазами. Сам он в домашнем халате излишне решительно подходит к ней и протягивает пачку фотографий.

ВИТАЛИЙ. Посмотри.

НАТАЛЬЯ. Ты из командировки привез? (сдержанно, позевывая) Конечно же, мне очень интересно, я обязательно их посмотрю, завтра. Не обижайся, я так хочу спать.

Она зевнула и повернулась на  бок спиной к зрителям. 

ВИТАЛИЙ (вызывающе). Посмотри, тебе будет очень интересно.

Она нехотя разворачивается и смотрит на фотографии без интереса, слегка прищуриваясь. Затем берет их в руки, видно ее удивление. Резко присела на кровать и стала внимательно рассматривать.  Через мгновение выражение лица ее изменилось,  она стала часто дышать. Не выдержала,  резко бросила фотографии на пол, они разлетелись веером.  В глазах появились слезы, она стала всхлипывать, сморкаться в платок, затем  шумно  разрыдалась, уткнувшись в подушку. Виталий стоит перед кроватью и с презрением наблюдает эту картину.

Небольшая пауза.

НАТАЛЬЯ (осуждающе). Зачем ты так пошло шутишь? Когда ты меня успел сфотографировать голой и сделать эти ужасные снимки? А если их кто-нибудь увидит, ты об этом подумал? 

ВИТАЛИЙ (удивленно.) Ты хочешь сказать, что не знаешь про это ничего?! И даже не знаешь – с кем?

НАТАЛЬЯ  (истерично, срывающимся голосом). Ты издеваешься надо мной?!

Вновь откидывается на кровать и, уткнувшись лицом в подушку, рыдает. Ее тело сотрясается от всхлипывания. Виталий тянется к ней, затем резко разворачивается, немного отходит и вновь стремится к ней подойти, вытягивая вперед руки, но не решается. Он смущен ответом Наташи, и не знает, что предпринять.  Наконец, он решительно идет в ее сторону.

ВИТАЛИЙ. Эти фотографии мне передали в части после моего приезда. Сомнений нет в том, что это ты на них изображена, поэтому перестань плакать, слезами делу не поможешь, меня не разжалобишь. Если скурвилась, признавайся!

Наташа резко перестала плакать и, удивленная, присела на кровати. Не моргая, оценивающе смотрит на Виталия. Затем встает и подходит к Виталию, пытаясь его обнять, он немного отходит. Она преданно смотрит ему в глаза.

НАТАЛЬЯ. В чем, в чем я должна признаться, если ничего не делала такого?! Неужели ты поверил, что я смогла бы тебя предать, да еще так изощренно, снимаясь на фото? Какой же ты дурак. (смеется сквозь слезы) Ведь я люблю тебя, только тебя, и никто мне больше не нужен.  Если не ты, то  кто  мог сделать такую подлость?  Может сдать их на экспертизу  в какую-нибудь лабораторию? Они докажут, что я не виновата!  Ведь это специально кто-то подстроил, чтобы поссорить нас с тобой, кто-то нам очень сильно завидует. Нашей любви завидует. Это фотомонтаж!

Говоря это, она успокоилась. Видно, что она искренне верит в свою правду.

ВИТАЛИЙ (резко, с тоном осуждения и недоверия выкрикивая слова). Хорошо, фотомонтаж. Но тогда скажи, как можно было точно нарисовать твои родинки на бедре, если их никто не видел, кроме меня, как ты утверждаешь?  Ты ведь понимаешь, что даже если это и монтаж, то все равно нужны были настоящие твои фотографии. Где ты могла обнаженной или почти обнаженной  сняться на фото или на видео, вспоминай! Может, ты до меня работала моделью или проституткой? Там это принято.

Последние слова он уже не говорил, а кричал, пристально вглядываясь в ее глаза. Она вновь заплакала.  Виталий  не выдержал, и ударил ее.

НАТАЛЬЯ (отчаянно). Бей, хоть убей, все равно я ни в чем не виновата. Я люблю только тебя, я никогда и ни с кем, кроме тебя, любовью не занималась, голой в жизни не фотографировалась.  Виталя, поверь мне! Я не знаю, правда, не знаю, откуда взялись эти фотографии.

 

Закрыла лицо своими маленькими ладонями и тихо плачет, забившись в углу спальни на полу возле кровати. Видно, что она доведена до отчаяния, смирившаяся с любым решением, ожидая его. Виталий не находит себе места, постоянно передвигаясь по комнате, периодически поглядывая на жену. Затем он не выдержал,  подошел и сел  рядом, крепко обняв ее.

Пауза.

Постепенно плач у Натальи прекратился, они, не договариваясь, одновременно встали и собрали  все фотографии, сложили их в аккуратную кучку, положили в пакет, который  крепко стали держать вместе, как будто боялись его потерять.

НАТАЛЬЯ. Давай все же попробуем разобраться во всем этом. Раз они появились, значит, кому-то это было нужно?

ВИТАЛИЙ. Нужно, но кому и зачем?

НАТАЛЬЯ (подумав). Раз они появились в части, значит – это сделал кто-то из своих. А ты ни с кем  не ссорился?

ВИТАЛИЙ (задумался). Да, вроде, нет. Хотя…Точно! Перед командировкой мы здорово сцепились с начальником КЭЧ из-за квартиры. Одного офицера перевели служить в Читу,  его двухкомнатная квартира освободилась. На очереди был первый я, но КЭЧист, сволочь пузатая, как говорят, за деньги, убедил комдива отдать ее молодому парню, который недавно женился. Я пришел к нему в кабинет, слегка потрепал его (демонстрирует свои кулаки) и сказал все, что о нем думаю, пообещав вскрыть все его махинации после приезда с командировки.  Видно, поэтому в тот вечер я и заговорил с тобой об увольнении из армии, решив послать всех к черту. Служишь государству, жизнью рискуя, а оно коррупцию разводит и поддерживает таких ублюдков.

 

НАТАЛЬЯ.   То-то ко мне, когда ты уехал, стала часто заходить Вика, любовница начальника КЭЧ, прямо подругами мы стали. Я еще удивилась, что она так настойчиво стала меня приглашать к себе на свой день рождения, хотя мы знакомы были с ней без году неделя.  И он там был, и …  (резко прервала свою речь)   Ой, неужели… Нет, нет, не может быть, сволочи, сволочи!      (вскочила и быстро заходила по комнате, прижав ладони к вискам,  что-то  говоря себе под нос. Затем присела и вновь разрыдалась, закрыв лицо руками.)

ВИТАЛИЙ (возбужденно). Что, что случилось? О чем ты, кто был, где?  Тебя обидели?  Ну, я им… (сжал кулаки,  стал ими размахивать,  кому-то угрожая в зрительном зале)

 

НАТАЛЬЯ.  Прости, прости, прости меня Виталя, любимый мой! Когда Вика приглашала  к себе на день рождения, я еще подумала, что что-то здесь не так. Но она была так настойчива, что я уступила. День рождения она организовала около месяца назад в пятницу вечером, в своей квартире. Там был ее любовник и еще две три пары мне не знакомых, но приятных веселых людей. Сели за стол и там случилось что-то непонятное. Ты ведь знаешь, что я почти не выпиваю, или пью совсем немного и только сухое вино. Я еще удивилась, что Вика позаботилась и обо мне, купив бутылку вина. Сами  они все пили водку, и только я вино. Выпила я, может один или два бокала. Помню, что мы много танцевали, Вика организовывала какие-то конкурсы, было весело. Один из гостей нас фотографировал, обещал фотки сделать. Не знаю, как получилось, но проснулась я в квартире у Вики. Она со своим любовником спала в другой комнате, больше никого не было. Я спала на диване в платье, даже не раздевалась. Как сказала потом Вика, мне стало неожиданно плохо, меня уложили на диван немного подремать, но я крепко уснула, и они решили меня не будить до утра, а гости все разошлись. Так закончилась вечеринка. Я, конечно, очень удивилась, что не ушла домой, ведь выпила-то очень мало. Мне было очень неприятно, что так получилось, но выяснять с Викой, что произошло, я просто физически была не в состоянии,  сильно болела голова, тошнило. А когда в понедельник вышла на работу, то выяснилось, что Вику срочно отправили на месяц в командировку. Потом все забылось. Правда, с Викой я решила больше не общаться. 

Сцена пятая 

Свет гаснет. Круг поворачивается обратно. Постепенно свет на сцене возвращает прежнюю декорацию ресторана с его легкий гулом.

ВИТАЛИЙ. Вот так, друг любезный.

Налил себе водки и залпом выпил. Откинулся на спинку стула, прикрыв веки, и из глаз потекли крупные слезы, он даже всхлипнул.

МАКАР (встал и начал медленно ходить по сцене, рассуждая вслух). Теперь понятно, что он имел в виду, когда говорил, что «время лечит, но где найти сил, чтобы его пережить». Да, вот как бывает в жизни, вроде все идет хорошо, мечтаешь, планируешь — и бах тебе по голове, по всему тому, что дорого для тебя. По всем планам и мечтам в одно мгновение проносится ураган, уничтожая все на пути, меняя радикально всю жизнь. Может, так происходит не со всеми? Ведь говорят же люди, что тяжелая болезнь — это божье испытание. Так и удары судьбы, видно, то же самое. И если человеку становится хорошо на душе, если он любит, то нередко забывает про нашего Создателя, вот Бог и напоминает о себе. Но не жестоко разве это? Неужели Богу нельзя было придумать менее болезненное? Ведь не каждый может перенести все испытания, капитан ведь чуть не убил себя. Хорошо, что с ним рядом оказался товарищ. Но как жить после всего произошедшего? (садится на свое место) Может, время и лечит, но любовь и доверие уже потеряны, всю жизнь будет оставаться на сердце груз, даже если и простится все, но уже никогда не забудется.

Из соседнего затемненного зала из-за спины Макара приближается к столику Вадим –высокий элегантный спортивного телосложения мужчина в дорогом костюме. Любимец женщин.

ВАДИМ. Здорово, мужики! Не помешаю?

Макар быстро привстал с лавки, поворачиваясь в сторону голоса, протестуя жестами, но, увидев Вадима, осекся. Он на секунду замер, выражая удивление встрече,  затем радостно раскрыл объятия. Они обнялись, приветствуя друг друга. Вадим, поглядев на капитана, кивком головы в сторону Виталия мимикой спросил кто это и что с ним? Макар так же молча отмахнулся от его вопроса рукой, приглашая присесть. Вадим садится на свободный стул, передвигая его на середину торца стола.

ВАДИМ. Ты как здесь оказался? Ты ведь по ночным заведениям не ходишь. Слышал,  женился недавно?

МАКАР. Можно и так сказать, только не уверен, что еще женат. Сегодня вечером я поссорился с женой и, видимо, безвозвратно.

ВАДИМ. Да, видно, что-то серьезное у тебя произошло, дружище. Может, торопишься с выводами, всякое бывает? (достает из кармана пиджака сигариллу, закуривает и дышит густым дымом в сторону стола. Капитан открывает глаза, удивленно смотрит на него.)

ВАДИМ (протянул Виталию руку) Вадим. Мы с Макаром одноклассники. Вот увидел, решить поприветствовать.

ВИТАЛИЙ. Виталий (посмотрел оценивающе на него. Ехидно) И ты с проблемой?

ВАДИМ. Не понял, с какой проблемой?

ВИТАЛИЙ. Ну, ты холостой или женатый?

ВАДИМ. А сюда женатые по ночам редко ходят. В основном те, кто познакомиться с девочкой хочет или пыль в глаза пустить своим девицам, что они могут позволить себе шиковать в дорогом ресторане. Приличные семейные люди нашего возраста сюда вечером не пойдут, не та компания.

МАКАР (горько) А мы пошли.

Из соседнего зала слышен громкий смех девушек, доносятся отдельные слова мужчин: «Девушки, подсаживайтесь к нам… Во, давно бы так … Официант… Какой-то шум, переходящий в ресторанный гул. На фоне меняющихся звуков к столику подходит официантка, приносит еще одну рюмку, разливает по рюмкам водку, меняет пепельницу и удаляется.

ВИТАЛИЙ. Так это что получается,  «Beer House» — ресторан для рогоносцев, что ли? (ехидно улыбнулся, оглядывая как бы соседние залы) И, как поглядеть на посетителей, их у нас не мало.

 

ВАДИМ (задумчиво). Может, и так, я раньше никогда не задумывался над этим, хотя сегодня пришел не один, а с новой своей девушкой, может, женюсь на ней, хотя теперь уже вряд ли, очень она пиво любит. Она пока пошла в туалет причепуриться, а я к вам.

ВИТАЛИЙ (встает. Неожиданно пафосно) За братство! Братство иркутских рогоносцев! (Выпил с шумным выдохом, присел, закусил немецкой колбаской)  Прямо, как в Германии сидим, кхе.

ВАДИМ (грустно). Нет, сидим мы в подвале, как на дне своей разбитой жизни.

ВИТАЛИЙ (горько). Да, точно! Когда честь замазана, как у нас с ним (посмотрел на Макара), тогда глаза выше ног не смотрят, вот и увидели мы только этот ресторан, который ниже пола находится.

ВАДИМ. Как говорят, не упадешь — не поднимешься. Вот мы и упали в «Beer House», чтобы помочь друг другу подняться. Ладно, наливайте, расскажу я вам одну занимательную историю, может, поможет.

 

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Сцена шестая

 

Прежняя обстановка. За столом сидят трое. Видно, что МАКАР и ВИТАЛИЙ изрядно выпили, речь их стала менее внятной и более тягучей и шумной. Движения нечеткие. Вадим на их фоне выглядит трезвым.

ВАДИМ (живо, со смаком). Короче, отправили меня как-то в командировку на два дня в Питер. Там раньше я никогда не был. Поэтому, первым делом как прилетел, сразу на Невский проспект ломанулся, город посмотреть. Вещей с собой у меня не было, только портфель, поэтому подумал, что пока не стемнело не буду терять времени. Гостиница была забронирована заранее. Ну, выхожу из метро на Канале Грибоедова, меня кто-то за рукав куртки хватает. Думаю, блин, еще прилететь не успел, а уже карманники атакуют. Резко поворачиваюсь, чтоб врезать, гляжу, а это яркая стройная моложавая блондинка с высокой прической – Светка – я с ней в институте учился. Она была самая красивая на курсе.  Потом быстро замуж вышла и куда-то уехала. И тут в Питере, в многомиллионном городе встретиться, представляете? Такое только в кино бывает. Ну, обрадовались, конечно, обнялись. Я ей говорю, что собрался город посмотреть, спрашиваю, где можно билет на экскурсию взять? А оказалось – она профессиональный гид, возит людей по разным туристическим маршрутам. Светка и говорит мне: «Вадик, зачем тебе кого-то искать, если я тебе в лучшем виде все сама расскажу и покажу». Ну, и берет меня за руку и ведет на длинную лодку, или галеру, не знаю, как называется. Да идти-то особо было не надо, прямо возле метро на канале у них конечная остановка. Мы прокатились по питерским каналам, красота неимоверная! Только холодно сидеть на палубе было, а вниз идти не хотелось, через стекло плохо видно, да и не те ощущения. Ясно дело, чтобы не замерзнуть, мы помаленьку коньячку пригубили, я всегда с собой в командировку его беру. Часа два катались, темнеть начало. Затем пошли на Невский проспект, погуляли, совсем стемнело. А разговоры у нас все об Иркутске, да о друзьях-товарищах по учебе. Все наговориться не могли, искренне обрадовались встрече. Но в Питере погода скверная. Ветер подул сыростью, совсем холодно стало. Я и предложил ей в ресторан заглянуть, чтобы отблагодарить. А она: «Зачем ресторан, Вадик? Пошли лучше к нам домой посидим. В ресторанах у нас, особенно в центре, очень дорого, а деньги тебе еще пригодятся на подарки жене». Посопротивлялся я как мог, но ее доводы убедительней оказались, тем более что жила она близко от Невского, возле Московского вокзала. Спрашиваю: «А удобно будет, муж не рассердится?» А она: «Нет, что ты, он очень хороший воспитанный человек. Возможно, его сегодня вообще не будет дома, он на дачу собирался с ночевой. Да и что тебе стесняться. Он очень иркутян любит, его предки декабристами были». Мы зашли в магазин, купили выпить и закусить. Подумав, что  в первый раз  буду в компании с дворянином, решил не ударить в грязь лицом и купил коньяк «Hennessy», пусть знает сибиряков! Квартирка оказалась двухкомнатной, небольшой и темной, как и все в их районе. В Питере, оказывается, раньше все дома как квадраты строились, то есть двор у них внутри дома находится. Не знаю, что людей в эту северную столицу тянет. Честно скажу, я бы не смог там жить. Короче, пока расположились, стол накрыли, часов девять уже стукнуло. Тут я вспомнил, что в гостинице еще не устроился, пока трезвый стал спрашивать, как доехать до нее. А она стала настаивать, чтобы остался у них переночевать, тем более, что за окном пошел дождь. Вообще, я ночевать привык только дома, на худой конец в гостинице, и только по крайней нужде — у знакомых и родственников. Не знаю, была ли тогда такая крайняя нужда или сыграли роль теплый прием и воспоминания молодости, но я решил остаться.

 

Сцена седьмая

 

Свет гаснет, проворачивается круг. Загорается свет. В центре комнаты стоит накрытый на две персоны стол с закусками. В центре стола возвышается большая бутылка Хенесси. Вокруг стола стоят четыре стула, на один из которых накинут пиджак  и сверху галстук. За столом сидит Светлана в полупрозрачном дорогом шелковом домашнем халате,  напротив нее Вадим в тапках, в брюках от костюма и рубашке.  Они оживленно разговаривают и смеются, вспоминая свою юность.

 

СВЕТЛАНА. А помнишь, с нами училась Ленка Кузнецова? Она такая смешная была. Худая и лопоухая,  очень на чебурашку похожа. Парни все время ее дразнили, а она не обижалась. Где она сейчас?

ВАДИМ. Да, с ней весело было. А сейчас она заслуженная мама. Родила троих детей.

СВЕТЛАНА (восхищенно). Какая молодец! Счастливая, наверно. Давай за нее выпьем!

Вадим разлил коньяк по рюмкам и в то время, когда они чокались, неожиданно открылась входная дверь, и в комнату с одышкой вбежал в плаще с взъерошенными волосами мужчина лет сорока, невысокий и щуплый – муж Светланы Петр. Уставший интеллигент. Поведение его пародийно. Светлана и Вадим замерли с рюмками, глядя на Петра. Тот быстро осмотрев с ног до головы Светлану, подбежал к Вадиму, что-то нечленораздельно громко говорит, вырисовываются только отдельные слова: Как вы посмели…Дуэль…Мерзко… Дал пощечину и так же стремительно исчез, как появился, шумно хлопнув дверью.

Пауза.

Светлана и Вадим не могут придти в себя. Вадим встал, снял со стула галстук, надел. Все движения медлительны. Затем накинул пиджак, тщательно застегнул пуговицы. Светлана молча грустно наблюдает, облокотившись на стол. Ей стыдно. Не выдерживает.

СВЕТЛАНА. Присядь на минутку. (Вадим повиновался) Скажи, Вадим! Почему вот так получается: любишь человека, по-настоящему, без подвоха, а он не доверяет тебе. Что, я виновата, что красивой родилась? Да, мужики на меня всегда оглядываются, когда мимо прохожу. И туристы норовят познакомиться со мной и телефончик взять. Но я-то ничего такого не делаю, романов не завожу. Конечно, немного флиртую, я ведь женщина, как все, люблю, когда на меня обращают внимание. Но не больше. Никогда и ни с кем! А разве я была другой раньше? Ты помнишь, как много за мной парней бегало, но пока будущего мужа своего не встретила, даже ни с кем не целовалась. А в него влюбилась сразу, потому что он был не такой, как все. Он даже материться не умел, весь такой интеллигент по крови. Я уж потом, после свадьбы, узнала, что он аристократ, дворянин, хотя и советский. Стихи читал, цветы дарил, серенады пел. У меня голова закружилась от его ухаживаний. Поэтому, когда он предложил выйти за него замуж, согласилась не раздумывая. И до сих пор не жалею. Пока не жалела. Извини, что так получилось. Давай выпьем за понимание!

Они чокнулись,  но вдруг наружная дверь открывается и снова заходит Петр. Увидев, что они продолжают выпивать, Петр побледнел, как смерть. Ноги его подкосились и он упал возле ближайшей стены, потеряв сознание. Вадим со Светланой подбежали к нему. Светлана взяла стакан воды и, набрав в рот, брызнула на мужа, затем стала махать полотенцем перед его лицом. В это время Вадим отодвинул его от стены и положил на пол. Стал трогать пульс.  Через несколько секунд Петр очнулся, зашевелился, стал с трудом приподниматься, глядя на Светлану, но, увидев Вадима, опять потерял сознание. Вадим отошел в сторону.

 

ВАДИМ. Ты сама приводи его в чувства. Его сердце не выдержит, если опять увидит меня.

Но не успел он договорить, как муж вновь открыл глаза и с трудом присел, опершись спиной о стену. Видно, что он не все понимает, что происходит. Оглядывается вокруг. Светлана помогла ему сесть на стул  и протянула рюмку с коньяком. Он выпил и жестом попросил налить еще. Выпил.

Маленькая пауза.

Видя, что Петру становится легче, Светлана налила коньяк себе, и они с Вадимом тоже выпили, не чокаясь. Неожиданно муж тихо заговорил совершенно спокойным голосом.

 

ПЕТР. Кто это? (Показывая на Вадима) Твой любовник?

СВЕТЛАНА. Нет, Петя нет! Это мой однокашник из Иркутска, сегодня прилетел.

ПЕТР. Чтоб забрать тебя с собой?  (У него покатились слезы, которые он промокнул салфеткой)

СВЕТЛАНА. Нет, он просто приехал в командировку.

ПЕТР. А чемодан тогда зачем ты упаковала?

СВЕТЛАНА. Какой чемодан? (Она и Вадим ищут взглядом чемодан, но не находят. Петр  кивает на портфель.)

СВЕТЛАНА (немного оправдываясь). Петя, перестань нести ерунду. Это портфель Вадима. Никуда я не собираюсь от тебя уезжать. Я люблю только тебя и хочу жить только с тобой. А это мой иркутский однокашник, мы с ним случайно встретились. Я ему показала наши достопримечательности, раньше он никогда в Питере не был. Мы очень замерзли и поэтому зашли к нам. Я хотела его с тобой познакомить, что сейчас и сделаю (натянуто улыбнулась) Это (показывает, соединив две руки стрелкой) мой муж Петя, Петр Вениаминович. А это (показывает одной рукой) мой однокашник Вадим, мы с ним не виделись почти десять лет. Поэтому давайте это отметим вместе! (берет бутылку и разливает по рюмкам коньяк.)

В это время свет начинает медленно гаснуть. Издалека начинает возвращаться ресторанный гул, слышен смех и громкие разговоры пьяных… Звонкий голос девушки: Я больше пить не буду… Голос другой девушки, более грубый: Мне тоже не наливайте больше. И, вообще, нам пора домой. Нас мужья потеряют… Удивленный мужской голос: Как, мы только познакомились… Другой мужской голос: Какой муж, ты что, замужем?… В это время круг поворачивается, возвращая декорацию начала пьесы.

 

Сцена восьмая

Вадим продолжает рассказ.

ВАДИМ. Как выяснилось позже, он в последнее время стал ревновать Светку. Ее работа предполагала большое количество встреч и расставаний с российскими и иностранными туристами. И все бы ничего, да она зарабатывать стала больше его. А в тот злополучный день ему позвонила на дачу соседка, которая увидела, что его жена пришла домой с незнакомым  мужчиной. Вот все и понеслось.

Маленькая пауза.

(весело) Нет, ну вы представьте, что любой бы из нас подумал, увидев у себя дома вечером незнакомого мужика с женой, весело распивающих коньяк в домашней одежде? Наверное, сразу  убил бы. А ее муж из интеллигентной семьи, дворянин. Поэтому его протест был выражен культурно, он дал нам со Светкой пощечины, что-то сказал и ушел из квартиры. Что обидно, я никаких намерений переспать со Светкой не имел, думаю, и она также не планировала ничего дурного. Хотя, если разобраться, видок у нас тогда был привлекательный. (задумчиво улыбнулся)

Маленькая пауза.

МАКАР (нетерпеливо). Так что было дальше, рассказывай. Он поверил вам?

ВИТАЛИЙ. Давайте, мужики, сначала выпьем, водка уже разлита по рюмкам, да и закусочку надо доесть (положил себе в тарелочку из блюда тушеной капусты и взял колбаску. Чокнулись и выпили. Взял рукой колбаску, откусил немного и демонстративно кинул обратно. Возмущенно) Честно говоря, колбаски были неплохими, пока не остыли, но холодная капуста совсем в рот не лезет. Какой дурак придумал это к пиву подавать?

ВАДИМ (продолжает в задумчивости, как будто и не прерывал рассказ).  Не знаю, поверил ли ее муж в эту историю. Я бы точно не поверил. Уж все очень складно получалось, как по заранее написанному сценарию. Случайная встреча, друг детства, давно не виделись... Нет, я бы не поверил, если бы сам не оказался в такой ситуации. Я-то точно знаю, что ничего не было, и, по крайней мере, мной ничего не планировалось, даже намека не было в моих мыслях. Но на его месте я бы не поверил.

МАКАР (выкрикивая невнятно). И чем закончилось? Они  вместе живут сейчас или расстались?

ВАДИМ. Они живут вместе. Наверное, ее муж сделал вид, что поверил, иначе как дальше быть рядом? А может, просто затаился и теперь ищет новые доказательства ее измены, не знаю. Только зачем это все? Ведь, если разобраться, разве это главное: изменяет или нет. Вот вы, скажите, разве вы не изменяете своим женам? Пусть даже случайно, не преднамеренно. Ведь если бы в другом месте я встретился со Светкой, может, и захотел бы с ней переспать. Не знаю, может быть, она бы не захотела, тогда ничего бы не получилось. Знаете, ведь как бывает: ничего не планируешь, а оно возьми и получись. Встретились, выпили, посидели, невинно прикоснулись друг к другу. А дальше – больше, если все взаимно. И нет здесь предела. Алкоголь сильно уменьшает тормоза, вот сущность и раскрывается. А наутро вспомнишь, что было, и думаешь, как тебя угораздило упасть в эту пропасть. Ведь можно и залететь, подхватить чего-нибудь, или она может забеременеть, и тогда вся твоя семейная жизнь насмарку. Утром все это понимаешь и начинаешь страховаться перед женой, типа сильно устал, не могу ничего, или в командировку срываешься, пока инкубационный период не закончится. Но ведь вечером это все было известно, ведь мог остановиться?! (с сожалением) Вот то-то и оно, что не смог. Подсознание берет свое. Но ты хотел сделать больно своей жене, которую любишь? Разрушить семейную жизнь? Предать детей? Нет, и еще раз нет! А все равно сделал. Зачем? Никто объяснить не может. Есть, конечно, и другие типы, которые из спортивного интереса спят с чужими женами и постоянно выискивают новых девчонок. Но, как я понял, вы-то не такие. Мы с вами не такие! А то, что я сегодня не один, так надоело быть одному. Я развелся со своей женой два года назад, по глупости. Зачем, если любил? Даже если допустить, а это не доказано, что она мне изменила, то что я потерял? Честь, а что это такое, разве можно это потрогать или куда-нибудь приложить для получения выгоды? Честь — это миф, который придумали поэты-романтики и рыцари. Для них честь — это символ чистоты, за который они боролись всю жизнь, но, как правило, ее не находили, там любовных интриг всегда хватало. А если тебя жена любит, хоть и оступилась однажды, но хочет сохранить семью, разве нельзя простить ее, если ты также ее любишь и хочешь быть с ней рядом? Если ты совершаешь свои шалости и глупости, то почему ей нельзя? Нас Бог разделил на две половины, которые по его завету должны всегда стремиться навстречу друг к другу. Хотим мы или не хотим, но наша сущность так обусловлена. Мы ищем свою половинку, редко сразу находим, поэтому снова ищем и ищем. Поэтому и возможны ошибки на нашем пути, на пути личного счастья. Разве я не прав?

Пауза.

Макар с Виталием ушли в себя, каждый думает о своем. 

 

МАКАР  (заплетающимся языком рассуждает вслух). А что, если и вправду жена ничего не хотела плохого, и ничего не сделала? Но даже если и сделала, насколько это смертельно для меня, для нашей семьи? Действительно, иногда случались у меня романы со стюардессами, но ведь я любил-то только свою жену. А с ними я просто спал, почему — не знаю. Может, для того, чтобы еще и еще раз убедиться, что моя жена самая лучшая женщина на моем пути, и я никого больше не хочу? (смеется над своим открытием) Интересный расклад получается, даже самому смешно. А что если женщины так же хотят убедиться, что их мужья самые лучшие? (задумался)  И про честь Вадим правильно сказал. Настоящая жизнь намного сложнее, чем в романах.

ВИТАЛИЙ (в задумчивости рассуждает вслух). А может и вправду все забыть? Ведь люблю я Наташку, и, что удивительно, с тех пор, как узнал о ее измене (запнулся, почесал свой затылок) ее возможной измене, она дороже мне стала. Я теперь и часу не могу прожить без нее, но мужская моя поруганная честь, взращенная с молоком матери, не давала мне покоя. Ну, прав Вадим, надо выбирать, что мне дороже, эта честь и одиночество, так как никому я после расставания с Наташкой не поверю больше, или Наташка, та, которую я люблю, и она меня любит? (решительно.) Да пропади все пропадом! Завтра подам рапорт на увольнение, поеду на свою родину, там никто ничего не узнает. А морду зажравшемуся кэчисту я все равно набью и про делишки его доложу куда следует, пусть разбираются (он разлил остатки водки по рюмкам и поднял свою)  Давайте выпьем за братьев Иванов, Иванов Непомнящих!

МАКАР (уже сильно опьянел. Заплетающимся языком). За каких таких Иванов, твоих братьев, что ли?

ВИТАЛИЙ. Да нет! За нас с вами, мужики. Ну, какой нам прок все помнить, было или не было – всю жизнь гадать. Давайте выпьем, чтобы все забыть, как кошмарный сон. В этой жизни все равно нет одного ответа на все вопросы. А раз так, то и нам нечего заморачиваться и горевать. Отшибло у меня память сегодня вечером раз и навсегда о том, что я что-то видел про свою жену. Не было этого, ей-богу не было!  (встал и выпил. Посмотрел на Макара) И тебе желаю сейчас отказаться от всего. Не было ничего, ни-че-го, просто это был плохой сон. Ничего не было!

МАКАР (встал, покачиваясь, держа рюмку. Громко). Я все забыл! Ничего не было, не было ничего! (Выпил. Немного пошатнулся. Присел, опершись локтем на стол и опустив на эту руку голову. Заплетающимся языком.) Так легко стало на душе. Меня Аня  дома ждет, наверное, потеряла меня, бедная, переживает. (с нажимом.) А я, как последняя сволочь, пропиваю деньги, нажитые с таким трудом. (привстал, пошатываясь) Спасибо тебе, Вадим! Тебя словно Бог, как ангела с доброй вестью, послал к нам. Когда мы дошли в разговорах до дна, ты приподнял нас, я тебе никогда этого не забуду. (Повалился на лавку, но рукой схватился за стол, удержался на ногах. Едва выговаривая) Вадим, я имел в виду, что ты помог мне и капитану лучше во всем разобраться (постепенно оседает на лавку, сдерживая скорость падения, цепляясь за стол. Его подхватывает Вадим) Я хочу домой. (Развалившись на лавке, засыпает)

Свет медленно гаснет. Видно, как Вадим с Виталием склонились над Макаром и что-то говорят. Доносятся обрывки фраз: Где ты живешь?… Официант, вызовите такси… Адрес, адрес скажи…  Гул ресторана стихает и исчезает полностью. Слышно одинокое робкое пение птиц, которое постепенно переходит в звучное многоголосье.

 

Сцена девятая

Круг поворачивается. Через раскрытое окно медленно усиливается свет в окне комнаты, очень похожей на спальню Виталия. Постепенно светом охвачена вся комната. Посередине ее стоит двуспальная кровать, рядом с ней на тумбочке неполная двухлитровая бутылка минеральной воды «Иркутская». На кровати под одеялом на высоких подушках, лицом к зрителям, лежит Макар. Рядом с ним его жена. Они крепко спят. Пение птиц усиливается. Вдали слышен звук проезжающих машин. Пролетает мимо самолет – идет на посадку.   Макар шевелит ногой под одеялом. Затем вытаскивает руку из-под одеяла и, не поворачивая головы, ищет бутылку с водой. Находит. Отворачивает пробку, подносит ко рту бутылку, жадно пьет. Ставит бутылку на место, кашляет, встряхивает головой и тут же с легким стоном хватается за нее двумя руками. Небольшая пауза. Макар осторожно вылезает из-под одеяла и встает. Смотрит с интересом на жену. Вначале издалека. Затем наклоняется. Осторожно поднимает одеяло и оглядывает ее, как будто не узнает. Заходит с другой стороны. Затем трогает себя.

 

МАКАР (радостно). Слава Богу! (крестится) Это был сон! (Улыбается. Довольный, начинает делать зарядку. Затем резко останавливается. С сомнением.) А, может, нет? (Задумался. Пауза. Решительно машет головой)  Нет, все же это был сон. Не было ничего. НИ–ЧЕ-ГО НЕ БЫЛО!

 

 

 

 

 

 

 
html counter