Николай БАЛАШОВ (г. Санкт-Петербург)

Дурак

Лучами света строил дом,

Кусочки брал луны.

Однажды Бог сказал о том,

Еще я видел сны.

Жилище новое сполна

Украшу как король!

Искусств прекраснейших волна

Умчит из дома боль.

Все краски с радуги возьму,

За кисть — пучок травы.

Мольбертом — южной ночи тьму.

На всех картинах — ты.

Пишу стихи с рассветом я

Росой на перьях птиц.

Они про смысл бытия

И взмах твоих ресниц.

Вертели пальцем у виска

Все люди: «Вот дурак!

Пустых фантазий то река».

А я кричал: «Но как?

Ведь я живу там, где прибой

На струнных нам играл,

А добрый клен своей листвой

Ковры под ноги стлал…»

Но лишь чуть-чуть поверил я

В людскую слепоту,

Как этот мир сожрал меня

И выплюнул во мглу.

Постой, мечта, не уходи

Неумолимо вдаль.

Дурак, не знал что впереди…

Тебе меня не жаль?

Мой дом наполнен ветром злым,

Я потерял ключи.

Вернись, любовь, я стал другим!

Вернись и излечи!

Меланхолия

Коль накатила вдруг меланхолия,

Тебе уже не до разбирательства

Зачем пришла она и в чем соль её,

А также прочие обстоятельства.

Порой побыть бы нам в одиночестве,

Послав всех подальше с их принципами.

Чтоб осознать, чем живем и для общества

Кем будем — нищими или принцами мы.

А все вокруг-то — такие гении!

Всё могут, знают, да лишь не вам судить.

Мы не заканчивали академии,

В которых учат нас, как счастливым быть.

Не знаем ведь для чего мы здесь,

Вопрос извечный наш, на все времена.

Сидишь так ровно, можешь пить и есть,

И жизнь проходит зря, а она одна!

Но не могу выносить больше боли я,

Переживать это можем раз до ста.

И потому, знаешь что, меланхолия?

Побыла, и катись уж, пожалуйста!

In the настроение

Когда иду я вдоль аллей осенних,

Я часто слышу whisper in the trees.

Порою в этом лишь мое спасенье

От серых будней, надоевших лиц.

Глаза я закрываю и у моря

Сижу, ладони погрузив в пески.

Внимаю sound of water и у горя

Нет шансов душу взять мою в тиски.

И настроение поймав удачно

Вполне могу я dancing in the streets!

Так, чтобы с ходу в лужи прыгать смачно,

Пугая бабушек и разгоняя птиц.

Когда же осень удалится плавно,

Зиме оставив свой дежурный пост,

Смогу и я, пожалуй, feel the love, но

С тобою лишь, любуясь светом звезд.

О да, вдвоем мы остановим время,

И сможем touch the sky, достичь всего!

Любовь преграды все сметет, поверь, я

Живу лишь ожиданием того.

Но это все, увы, пока лишь dreaming.

И не together мы с тобой, как жаль!

Вот и брожу везде я с этим feeling,

Лелея in my soul свою печаль…

Веры нет

Мертвый мертвый город.

Белый белый снег.

Серый серый холод.

Синий человек.

До костей продрогший,

Хорошо нетрезв,

Дышит он в ладоши.

Под ногами крест.

Сорван не случайно,

Сорван от тоски.

Верил он отчаянно.

Душу на куски.

Что ж ты, право, Боже,

Шлешь мне эту гниль?

Я не Иов все же,

А целую пыль!

Нет мне больше места

У огня семьи.

Растрепали сердце

Близкие мои!

Годы пробежали,

Оказалось вдруг,

Что не уважаем,

Никому не друг.

За свободу плата —

Веры нет в меня!

Думал что Довлатов,

Но скорей — «Свинья».

Ханжеством испорот,

Вместо гласа — вой.

Мертвый мертвый город.

Человек живой.

От боли

Если сминать свою совесть в ком,

Катком проехаться по восприятию

Информации, услышишь стон —

Плачет душа, не достать ее.

Там внутри не обманешь, нет,

Вещи некоторые невозможны.

Принимать окружающий плавный бред

Не хочу, не могу. И меч в ножнах.

А надо достать, надо взмахнуть,

Срубить весь налет, что мешал прежде.

Заставить себя сделать шаг, не спугнуть

Вот-вот проклюнувшуюся надежду.

На то, что еще человеком стать

Можешь таким, чтобы не стыдно

Перед детьми потом было. Взять

Жизнь за крыло, а то ведь обидно.

Крики о помощи в уши твои

Влетают как пыль, не смахни, слышишь?

Что хаос вокруг, ты сначала внутри

Себя разберись — почини крышу.

Вход закрой въедливой влаге в мозг,

Сорви ненужные тебе брильянты,

Построй в свой собственный рай мост,

Смотри — плачут разума оккупанты!

Наедине лишь с собой и долгом,

Истинным, тем, что судьбой предназначен,

Место найдешь, что назовешь домом

И не должно, не должно быть иначе!